shamAnka
Извините   Перепутала... Исправлюсь!
Luxoria
Спасибо за идею насчет уборщицы, я ее обязательно куда-нибудь пристрою!

Съемки бала в столице Демо были самыми дорогими из предполагаемых сцен. Для этих целей арендовали помещение одного из известных ресторанов, откуда выкинули столы и стулья. Костюмерам пришлось изрядно попотеть, чтобы набрать достаточно бальных платьев и элегантных мужских костюмов. Выручил кладовщик Вася, который за скромную сумму одолжил на два вечера ключи от склада с одеждой для фильма «АдмиралЪ». Актрисы остались вполне довольны, а вот Федору Б. пришлось довольствоваться адмиральским белым кителем, с которого благоразумно оторвали все знаки отличия. «В конце концов, - рассудил Федор Б. – Кто сказал, что в Демо не могло быть одежды похожей на парадные кители военно-морского офицерства белой гвардии? Тем более, что Лэм – владелец судоходной фирмы!»
В зале было жарко и Федор Б. благоразумно не надевал заранее парик и фуражку. Фуражка, конечно, совсем не подходила для бала, но Федор Б. был от нее в восторге…
И вот, наконец, к съемкам разговора со сплетницами все подготовили как было нужно. Федор Б. нацепил на лысину парик, и помощница костюмера, новенькая курносая девушка торжественно водрузила ему на голову фуражку. Голове сразу стало жарко, но продюсеру было не привыкать к серьезным испытаниям! Он скомандовал оператору, чтобы тот приступал к съемкам, и лебедем белым поплыл к кумушкам в бальных платьях. Хромоту Федор Б. вырезал из сценария за негламурностью.
Нарядные кумушки обрадовано загалдели. Бывшие примы провинциальных театров ныне не могли похвастаться знаковыми ролями и, не глядя, согласились сниматься. Пожалуй, подписать с ними контракт, было единственным, что в этот раз легко удалось продюсеру.
-Дорогой Лэм, - промурлыкала дама с кудрями, напоминающими овечью шерсть (этот момент сценаристы оставили без изменений), - как я рада вас видеть!
-Лэри Фанни, - отточенным движением Лэм приложился к протянутой руке в белой перчатке (и этот тоже), - вы сегодня великолепны. Впрочем, как всегда!
Федор Б. чувствовал себя прирожденным актером и потомственным аристократом одновременно. Вот только лысина под париком, фуражкой и светом софитов, определенно начинала потеть.
-Вы слышали о дочери лэра Драгон-Блю? – хорошо поставленным голосом вещала «кудрявая» актриса. – Нет? Ну, что вы! Представьте, вчера в Пансионе Небесных Зябликов состоялся выпускной бал. А сегодня в полдень выпускницы были представлены Императрице в ее гостиной, что автоматически становится пропуском ко двору и в высший свет. Более того, именно сегодня Императрица должна была выбрать из числа выпускниц Пансиона одну девицу на вакантную должность фрейлины.
Так вот, мне известно из Абсолютно Достоверных Источников, что…
Актриса выдержала полагающуюся паузу. Все, в том числе Федор Б. смотрели на нее не отрываясь. Правда, последнему хотелось пнуть актрису, чтобы та не затягивала сцену, ну жарко же! Вот-вот по лбу потечет пот, и тогда придется переснимать сцену!
- ...что лэр Драгон-Блю потратил огромные деньги на подкуп Директрисы Пансиона. Она должна была не только представить его дочь, но и рекомендовать ее Императрице как лучшую ученицу и наиболее подходящую кандидатуру на вакантную должность. Вы же понимаете, сколько бы не заплатил папочка, он останется в выигрыше, так как, в случае замужества, приданое фрейлинам дает Император. Я специально появилась сегодня у Ее Величества, чтобы посмотреть на эту девицу.
- И... - «Фанни» сделала паузу, - я была разочарована. Оказывается, дочь лэра Гордон-Блю заболела и осталась дома. Какое невезение, потратить столько денег на взятки и все потерять из-за слабого здоровья девушки. Хотя… моя интуиция мне подсказывает, что все не так просто…
В этот момент должна была подать реплику вторая актриса, но почему-то она странно косилась на Федора Б. И только через несколько секунд, опомнившись, она выпалила заготовленную фразу:
- Вы полагаете, что девочка больна?
- Полагаю, что здесь дело в чем-то более серьезном, дорогие лэри, - басом сказала «Фани», кинув взгляд на режиссера. Тут ей полагалось, говорить громким шепотом, но она, не сбавляя тона, договорила: - Боюсь, девочка обесчещена каким-то негодяем!
На этой фразе Федор Б. запланировано выразил на лице целую гамму чувств, зная, что играет на крупный план. Однако, не меньшую гамму чувств выразили и кумушки. Одна даже сказала что-то непечатное.
«Вспотел таки, - обреченно подумал продюсер, чувствуя, как по лбу ползут капли. – Какой кадр, загубил!»
Он утер рукой в перчатке лоб… и перчатка позеленела. Кумушки синхронно позеленели почти также.
- Чтооо? – сипло выдохнул он, с ужасом всматриваясь в зелень перчатки. – Чтооо?!
Он сорвал с себя фуражку, и ему на колени упала обычная губка для мытья посуды. Пропитанная банальной зеленкой…
Чувствуя себя на грани инфаркта, Федор Б. медленно стянул с головы позеленевший парик. В зале стало очень тихо. Даже слышно было, как в истерике бьется о стекло залетная муха стремясь покинуть этот сумасшедший дом.
И тут, в тишине, прозвучал чей-то громкий шепот.
- Кипит твою молоко! Хоть щас снимай Шрека!!!
- КТО???!!! – нечеловечески взвыл Федор Б. Но желающих в чем-то признаваться не было…

Luxoria
А какие есть варианты?

То, что съемки фильма не закончатся ничем хорошим, было понятно съемочной группе с первых же дней. Однако мысль, что что-то идет не так, самому Федору Б. пришла в голову не сразу. Для этого понадобилось начать съемки на природе.
На роль природы подмосковные посадки не подходили. Пришлось пожертвовать приусадебным участком продюсера. Благо, малиновые кусты на участке водились в изобилии. Над этими кустами и пришлось парить на лебедке юной актрисе ТЮЗа, изображая плененную Козявочку… то есть уже Лапулечку.
Вообще, до того, в спектаклях, ей доставались исключительно роли зайчат, поэтому девушка считала Коз… Лапулечку серьезным карьерным ростом. Но повисев три часа на лебедке, она раскаялась в гордыне и пообещала себе уйти в театр кукол. Так сказать, во избежание…
Итак, шел третий час съемок. Лапулечка висела на тросе над кустами, Федор Б. звонил в центр метеорологии и требовал точного прогноза на ближайший час. Ему категорически не нравились тучи, собиравшиеся в небе. Впрочем, через десять минут он пришел к выводу, что тучи создают трагичный фон и скомандовал: «Мотор!»
Лика выскочила из соседних кустов практически эффектно. Помешал двуручный меч, позаимствованный из реквизита «Волкодава». Он воткнулся в землю и прочертил по ней борозду, как плуг.
  - Стоп! – закричал Федор Б. – Где Дан?!
  - Леонид Вячеславович сослался на головную боль и не приехал, - верная помощница была тут как тут.
  - Опять?!
  - В прошлый раз была зубная боль…   
  - А в позапрошлый у него заболела бабушка! По-моему он просто не хочет сниматься в моем фильме!
  - Я тоже уже не хочу, - вздохнула над малиной Лапулечка, но ее никто не услышал.
  - Значит так, решено! – режиссер вскочил со стульчика и осмотрел подчиненных. – Мне нужен Дан здесь и сейчас! Нам нужен кто-то, кто поймает Лапулечку после того, как Лика перерубит трос!
Лапулечка приняла вертикальное положение и попыталась вскарабкаться по тросу вверх. Про такой расклад ей не говорили!
  - Если подхватить, то нужен кто-то сильный, - озабочено сказала помощница режиссера. – Не можем же мы специально для этой роли вызывать Арнольда Шварценеггера…
  - Шварценеггера – нет, а вот его, ну, вот того, в гламурных тапочках, - палец Федора Б. указал на одного из рабочих, устанавливающих реквизит. – Вполне!
  - Но ведь ему не подойдет костюм Дана-барина!
  - Ничего страшного, пусть снимет футболку и останется в одном комбинезоне, будет очень эротично! – продюсер был непреклонен.
Лапулечка увидела выражение лица будущего партнера по сцене и ей таки удалось забраться до самого верха троса. Причем практически непроизвольно.
  - Готовьте камеру! – снова скомандовал Федор. Б.

Сцену в купальне Федор Б. готовил с особым трепетом. Как-никак, это была единственная любовная сцена без его участия. Да-да, Федор Б. сумел разглядеть за моментом с ковшиком глубокий эротический подтекст. Сценаристы бились за невинность мальчика аки тигры, но Федор Б. остался непреклонен. Тем более, что «Олаф», в общем, был не против, а исполнительницу Тай и не спросили – кассу фильму должна была принести не она.
На роль купальни, вслед за природой, пошла баня продюсера. Операторы отговаривали, говорили, что после съемок бане придет каюк, но Федор Б. готов был пойти и на такую жертву. На самом деле, он все равно собирался ее сносить и выбрал для этих целей самый экономный способ. Считать деньги Федор Б. умел, как никто другой!
С утра Федор Б. ходил взвинченным, нервничал и проверял каждую мелочь. Его терзало смутное сомнение… он был практически уверен, что, что-то пойдет не так и предчувствия его не обманули – «Олаф» явился на съемки, подготовившись. То есть, под легким действием волшебного порошка…
Продюсер заскрипел зубами так, что все вокруг срочно убежали выполнять неотложные дела.
  - Ой, - радостно сказал «Олаф». – А вы тоже светитесь! Зеленым цветом… особенно – голова…
Федор Б. покраснел от злости, что в сочетании с все еще слегка зеленой лысиной дало интересное сочетание, и рявкнул:
  - Костюмера сюда!!!
Костюмер незамедлительно показался рядом. После случая с губкой, когда продюсер сорвал на нем злость и лишил месячного заработка, как крайнего (поскольку курносая помощница куда-то испарилась), он предпочитал все держать под контролем и всегда быть на месте съемок.
  - Одевать и гримировать, - прошипел сквозь зубы Федор Б. – Ждать пока он отойдет – некогда, будем снимать так! А остальные пусть готовят сцену…
«Олафа» живо утащили в импровизированную гримерную, два раза побрили, чтобы  юный мальчик не сверкал щетиной, натянули на него творчески разорванную косоворотку, штаны и лапти и отправили сниматься.
И «Олаф» устремился!
Он устремился в баню, не обращая внимания на удивленные взгляды рабочих и не слушая крики режиссера. Он четко помнил цель – найти прекрасную даму, чтобы… ну, а дальше варианты были разные…
И в итоге получилось то, чего никто не ожидал.
Краем уха услышав «Камера! Мотор! Да живее, идиоты!» «Олаф» рванул на себя дверь, ворвался в баню и увидел ее…
По творческому замыслу режиссера, Тай должна была быть не только обнаженной, но и в боевой ипостаси. Для солидности. И гримеры постарались на славу. Кое-где на коже актрисы были приклеены кусочки меха,  творчески нарощенные когти, хвост и клыки – также имелись в наличии.
Увидев «Олафа», «Тай» решила, что съемки в процессе (и даже не ошиблась) и томно простонала:
  - Олаф, душа моя, я так ждала тебя!
И вытянула руки ему навстречу.
Однако волшебный порошок оказал на разум партнера губительное влияние. А может и не очень хорошая дикция «Тай» из-за клыков… в общем, когда «Олаф» увидел натурального оборотня, тянущего за ним лапы, с явным желанием сожрать жертву, мелированные прядки встали дыбом безо всякого монтажа. И, что характерно, вместе с остальными волосами. После этого парень взвыл благим матом и ласточкой вылетел в окошко предбанника. Причем вместе с окошком, которое служило больше декоративным, чем естественным целям.
Выскочив из бани «Олаф» без оглядки понесся куда-то в сторону Владивостока… вслед ему неслись чьи-то крики и оператор с камерой, который снимал беглеца еще метров триста.
На режиссера было больно смотреть. Если бы он мог, он бы рвал на голове волосы. Актер обещавший сделать кассу его шедевру исчез в неизвестном направлении, да еще и прихватив с собой реквизит! Пожалуй, на съемках можно было бы ставить крест, если бы режиссер не обладал воистину гениальной соображалкой!
Посмотрев отснятые кадры с побегом «Олафа», Федор Б. облегченно вздохнул и приказал младшему сценаристу:
  - Это оставляем. Сценарий переписать с учетом сегодняшней сцены. Олаф нам больше не нужен!

Очередной темной ночью младший сценарист в очередной раз переписывал свой шедевр, вычеркивая из него Олафа. В принципе, этот персонаж и так был по большей части левым и мимо проходящим, но в сцене финальной битвы с силами зла (то бишь Сантой-Болтой и его шмысями) именно он узнавал главного злодея по свечению ауры и героически погибал, задержав Болту минут на пять.
Теперь погибнуть предстояло кому-то другому, и несчастный сценарист пытался решить – кому.
- Лэма – нельзя, - начал загибать пальцы сценарист, - Дана вроде как тоже, у него хомяк. Верт – ну, в принципе… А может, кого-нибудь из девчонок грохнуть? А что, их и так много, а Лэм один. Как его делить-то в финале? Поэтому убиваем… хм, Астру! Сначала она публично кается в своей злодейской сущности, а потом прикрывает собой все того, шмысь бы его побрал, Лэма. Здесь рыдания минут на пять и мораль. Все. Потомки мне этого не простят.